Где тот предел, за который не может перейти художник стремясь к «натурализму»? Или великим позволено все? Вот несколько фактов из творческой биографии известного режиссера Андрея Арсеньевича Тарковского.
«Тарковский, безусловно, — великий художник. Но не надо редактировать, лакировать его творческую биографию. Вспоминаю одну из телевизионных передач «Как это было». Рассказ — об Андрее Тарковском. Ведущий тоном строго судьи спрашивает директора съемочной группы «Андрея Рублева»: «А правдивы ли слухи о жестокостях во время съемок этой картины? Говорят, тогда заживо корову сожгли, лошадей зарезали»? Директор отвечает: «Нет, нет, что вы! Этого не было. Корову покрыли плащом, а наверху была ткань, которую подожгли. И корова осталась невредимой». Зачем же лукавить? Корову тогда сожгли. Заживо.
А вот другую не менее жуткую сцену из фильма вырезали. Но я-то помню, как все это было. На обрыве у южного фасада Успенского собора соорудили деревянные укрепления. Начали снимать сцену штурма Владимира. Русский всадник на лошади скакал вдоль укреплений, взлетал по настилу на всей скорости, и татарин (в его роли был рабочий с Владимирского мясокомбината) подкрался и одним ударом ножа рассек шею лошади. Из огромной раны хлынула кровь, лошадь в агонии бросилась на камеру. Тарковский и я инстинктивно отпрянули в сторону, а оператор Вадим Юсов продолжал съемку. Лошадь рухнула у его ног».
(Из интервью директора Владимиро-Суздальского музея-заповедника А. Аксеновой)
«Когда снимали «Зеркало», Тарковский, доверившись мне, поменял финалы трёх сцен. Андрей Арсеньевич никогда не давал актёрам заранее читать сценарии, и, когда в день съёмок выяснилось, что я должна в кадре рубить голову петуху, у меня был шок. Я до последнего момента надеялась, что это шутка. Когда поняла, что рубка неизбежна, стала бросаться за помощью к маме и папе Андрея, которые присутствовали на площадке и сами играли в фильме. И вот… «Куриный эшафот» уже передо мной, свет выставлен, рядом дрессировщик с мешком петухов. И он тихонько меня спрашивает: «Вы правда не будете их рубить?» «Правда», — отвечаю. Это услышал Тарковский и выглянул из-за камеры (он всегда проверял кадр): «Как это ты не будешь?! А что с тобой будет?!» «Меня стошнит, Андрей Арсеньевич», — говорю. «Очень хорошо. Снимаем!» Я встала и, уходя на подгибающихся ногах, говорю ему: «И вообще я считаю, если снял фильм «Андрей Рублёв», больше ничего снимать не надо!» Тогда Тарковский меня догнал и сказал: «Да будет тебе известно, я снимаю свой лучший фильм…» Дальше мы с ним много говорили. В итоге рубить голову он меня не заставил. Ограничились криком петуха, перьями и крупным планом моего потрясённого лица, этот кадр после был опубликован в итальянской киноэнциклопедии».
(Из интервью актрисы М. Тереховой)
Тарковский оправдывал жестокое убийство животных на съёмках своих фильмов целью достижения максимальной реалистичности образа. Почему уцелели люди-актеры? Что-то ведь помешало «великому режиссеру» и «смелому новатору» воплотить правду жизни на экране полностью и убить их тоже? На все нападки режиссёр отвечал примерно так: вы каждый день едите сожженных коров и ничего. Я же сжёг одну, чтобы показать в каких варварских условиях человек жил и писал иконы.
источник: www.peoples.ru
источник: www.trud.ru
